Дневниковая запись 3-летней давности
Вчера гулял с женою и встретил своего бывшего сослуживца. Вовчик его зовут. Мы с ним служили в одной роте, но он призывался на полгода раньше меня и на столько же раньше ушёл. Когда мы с ним встречаемся, мы никогда не здороваемся. Он молча смотрит на меня, а я на него. В этот раз он, увидев меня, резко отвернулся. Перед дембилем он украл у меня 8 рублей, а в те времена солдаты получали 3 рубля 80 копеек в месяц. 8 рублей – это были большие деньги. Когда мне рассказали, что это он украл у меня деньги, я не захотел ничего делать. Один мой друг попросил у меня разрешения побить его – он был такой силач, что просто бы размазал по стенке Вовчика. Я сказал, что этого делать не стоит – пусть подавится, но потом другой солдат, который был свидетелем кражи, рассказал об этом нашему старшине, и тот вытряхнул из Вовчика эти 8 рублей, и взял их себе. То есть: что тот вор, что этот. Вовчик всё время делал какие-нибудь гадости или глупости и с гауптвахты не вылезал. Однажды он стоял на посту, и к нему ночью пришли проверяющие – майор из штаба полка, командир роты и сержант. Просто решили проверить бдительность часовых, вот и к нему заглянули. Вовчик спал, свернувшись калачиком, а автомат стоял рядом. Проверяющий взял автомат и стал будить Вовчика – тот не хотел просыпаться, а когда проснулся, долго не мог понять, где он находится. Его тогда же отправили на гауптвахту, но на этом всё и закончилось – никакого трибунала не было… В другой раз он что-то натворил – уже и не помню, какую пакость – и тогда солдаты собрались и сильно его побили. Мне казалось, что после этого он умрёт, но с него – как с гуся вода. Тогда же наш командир роты собрал у себя в кабинете солдат, побивших Вовчика, пригласил и самого Вовчика (он сидел на стуле весь избитый до неузнаваемости) и стал спрашивать: что будем делать? Я, по простоте душевной подумал, что имеется в виду отдание под суд солдат, которые его так зверски избили, но Вовчик и эти солдаты – все были умнее меня. Они всё понимали правильно. В наступившей тягостной тишине один из солдат, бивших Вовчика – казах Исатай – сказал: – Мы его возьмём на поруки. Он больше не будет! И все согласились: возьмём на поруки! Возьмём! И тогда Вовчик попросил прощения у всех, и командир тоже простил его и велел этим солдатам следить и дальше за его нравственностью. Однажды Вовчик увидел, что у меня в руках фотоаппарат, и попросил, чтобы я его сфоткал. А я это и сделал. И храню теперь этот снимок: Вовчик стоит на лестнице, а глаза у него узкие-узкие – как у китайца. Это у него так всё сильно распухло после того избиения. Но он смеётся при этом. Доволен, что жив остался. Перед уходом на дембиль он подошёл ко мне и сказал: – Ну, не поминай лихом! Прости, если чем обидел. Я его простил, и мы расстались друзьями – так нам показалось. Но потом, когда встречались уже на гражданке, нам почему-то не хотелось разговаривать. Забыл сказать самое главное: у Вовчика – абсолютно нордическая внешность.
|