На нашей тихой улице и в самом деле всего лишь три дома. И вот какое событие у нас случилось минувшею весною. До недавних пор наше спокойствие охраняли два безмозглых пса – Рекс и Миша. Миша ещё как-то отдалённо напоминает овчарку, а Рекс – это просто откровенный ублюдок, смесь бульдога с носорогом. Псы не всегда вели себя хорошо и иногда нападали и на наших жителей, по своему усмотрению решая, кому можно идти домой, а кому нет. Однажды Миша стал в проходе, куда я хотел пройти и не пускал меня, несмотря ни на какие мои просьбы. Тогда я взял кирпич и хотел запустить ему в голову, но он убежал. Были случаи и пострашнее. И намного! Уже когда моя покойная ныне супруга была тяжело больна, на неё стали бросаться эти псы. Я их гонял за это, Но старые бабки попёрли на меня, что не позволят мне этого. Тогда я сказал, что они не пускают домой мою жену. И тогда одна мерзкая бабка сказала: «Собаки знают, что делают. На хорошего человека не нападут!» И вот моя жена в могиле, а та бабка из соседнего дома до сих пор жива. Но и это не всё. Когда я рассказал об этом эпизоде в своём прошлом дневнике, одна из моих читательниц вознегодовала и обратилась ко мне с мольбою: «Латинист! Перестаньте сеять зло!» Были и другие протесты. Люди решительно протестовали против того, что я пытался защитить свою жену от злобных собак. И вот у меня уже новая жена. И на неё снова нападают собаки, и она отбивается от них. И бабка кричит: «На хорошего человека собака нападать не будет!» А моей жене кричала: «Вот только тронь собачек! Ты у меня сядешь за это на пять лет!» Но я продолжу. И вот в сердце ублюдка Рекса пришла любовь, и он сочетался собачьим браком с какою-то прибившеюся к нам сучкой. Это такая маленькая и злобная дрянь, совершенно неизвестной породы. И вот сучка родила девятерых щенят. Первый почти сразу сдох или куда-то пропал, но восемь оставшихся стали жить-поживать. ВОСЕМЬ! Старушки из всех трёх домов их тщательно кормили, и вот через некоторое время перед нами всеми выросла проблема: на нашей улице в скором времени появится стая в восемь собак, которая будет считать, что эта земля её, и мы все должны будем считаться с этими тварями. Первым забил тревогу маленький Димка из той квартиры, что ниже нашей: он решил забить их кирпичами – всех восьмерых. Его поругали взрослые и сказали, что так нельзя, и на том дело и заглохло. Щенята росли и росли и вскоре приобрели угрожающие размеры. Они разделились на две стаи. В каждой был свой вожак и свой отверженный. Когда их кормили, вожак всё хватал себе одному, а отверженного, если тот совался, начинал душить за горло. В это время другие щенята жадно заглатывали кормёжку. Наконец дошло до того, что в каждой стае отверженный пребывал в стороне ото всех, он боялся приблизиться к стае, но и уходить тоже боялся. Иногда обе стаи объединялись и ходили по нашей улице все вместе. Иногда к ним присоединялись Рекс и Миша, а ещё их мамаша, и тогда получалась совсем угрожающая стая. Случайно зашедшие на нашу улицу собаки с ужасом удирали от этой своры. Через некоторое время жизнь трёх наших домов превратилась в один сплошной кошмар: собаки непрерывно выясняли друг с другом отношения. Собаки с сопредельных территорий так же были постоянным объектом их ненависти. Те, кто выводил погулять своих домашних собачек также имели неприятности. Гвалт стоял нескончаемый. Кроме того, они держали в страхе всех кошек, а поскольку у нас на деревьях живут ещё и белки, то и белок тоже. Что творилось ночью – уму непостижимо. По моим подсчётам, за одну ночь у них было по 10-12 скандалов. Это были визг молящих о пощаде, непреклонное и беспощадное рычание, тявканье – в общем всего не передашь. Лично я был ко всему этому совершенно равнодушен, но моя супруга не могла спать. Однажды рано утром во время очередной битвы я вышел с палкой. До сих пор не могу понять, почему тот собачонок выжил – я его ударил так сильно, что после этого можно было только сдохнуть на месте. Он страшно завизжал, и все бросились бежать. Я их погонял и ещё штуки 2-3 получили от меня по башке, но уже не так сильно. Но эффект был: собачки перестали скандалить перед нашим домом, а скандалили перед двумя другими. Если они ночью сгоряча прибегали к нашему дому и выясняли отношения перед ним, то вскоре убегали сами. Это сработало. Но остальные жильцы стонали от ненависти к тварям. Причём все смертельно боялись старушек. Старушки были за собак: решительно их кормили и всем угрожали: кто тронет – тот будет сидеть! За такое сажают! Соседи собирались и обсуждали разные планы: пристрелить, погрузить в машину и увезти, отравить. Сосед из моего подъезда просто кидал в них камни, надеясь таким способом напугать их и отбить у них охоту жить у нас. И вот собачки исчезли. Бесследно, как будто их и не было. Кто постарался – не знаю. Но восемь гнуснейших тварей перестали жить на нашей улице. Ну и правильно! Добрые дела нужно делать молча, не дожидаясь аплодисментов.
|