Недавно читал статью о том, что Кастанеда очень плохой человек: только и знал, что врал, писал глупости и гнусности, завлекал людей не в ту сторону… Там же прочёл и другую мысль: Кастанеда-то, конечно, очень плох, но Коэльо – совсем дурак и сволочь… И тогда я вспомнил то, что я читал у Маркеса и ещё у бразильца Жоржи Амаду. Вот с этого последнего и начну. В школьные годы я прочёл у него что-то около двадцати произведений. Я читал их запоем, и я понимал то, что там написано. Мне даже казалось тогда так: Жоржи Амаду – великий писатель и просто человек. Да, он пишет о мире, который мне не близок, но, если я стану на позиции тех людей и воображу, что я сам – бразильский мулат или даже негр, то тогда что-то разумное и даже светлое всё-таки получится. У меня сейчас нет ни малейшего желания перечитывать Жоржи Амаду, но след в душе остался. И это притом, что от своего отца и его отца я получил наставления насчёт того, кого и кем считать… Жоржи Амаду был коммунистом, а наставления, которые я получил с детства, касались и коммунистов, и евреев, и Сталина, и негров и многих других. Теперь-то я так переключаться могу только с одним Маяковским: знаю, что это злодей и негодяй, но делаю вид, что не знаю, и на какое-то время погружаюсь в его безумные образы – что-то в них есть завораживающее. Кастанеду, Коэльо и Маркеса я читал, когда мне было уже за пятьдесят. И вот что я понял для себя: эти люди не могут меня ничему научить. То, что они неумные – это само собою разумеется, но иногда и дураку что-то великое открывается. Этим же людям не дано ничего! Совсем ничего. Из этих троих каждый по-своему – это убожество и ничтожество такое, что просто хочется сплюнуть от отвращения. А как же всеобщие восторги? Это массовое обычное безумие, которое всегда было и всегда будет. Я помню всеобщие вопли о гениальности Пастернака, а как стал читать его роман, так тогда всё и понял. Есть Гомер, есть русские и немецкие писатели, есть некоторые другие европейцы (Эдгар По, Герман Мелвилл, Герберт Уэллс, Карел Чапек, Проспер Мериме, Сельма Лагерлёф…), и это всё. Искусство слова другим народам и расам оказалось неподвластно. Это просто такой факт земной истории. И ещё одно сильное чувство возникает, когда я мысленно перебираю произведения Маркеса, Кастанеды и Коэльо – это глубочайшее безразличие к тому, что они пишут. Ну, кипят там у них в произведениях какие-то страсти – ну, и причём здесь я? Какая связь – я и их мир? Да никакой связи. Помню, когда мне было 19 лет, я разговаривал с одним арабом из Иордании. Я его спрашивал, знает ли он таких-то и таких-то знаменитых русских или западноевропейских писателей. Он был человеком образованным и из культурной семьи, но ни одного имени он не знал. И он очень удивился этим моим вопросам и сказал мне: – А зачем мне это всё? Нам это не нужно. У нас есть свои арабские писатели – вот я их и читаю. Он правильно сказал: Запад есть Запад, Восток есть Восток, и им никогда не сойтись. Белый человек скорее найдёт общий язык с некоторыми из инопланетян, но с этими людьми у него никогда и ничего общего не будет. Это же касается и латиноамериканцев. Другой вопрос, что русские люди перестанут быть белыми, ну тогда – конечно.
|