Современное значение русского слова ВЫ́ДРА: хищное млекопитающее семейства куньих, ведущее водный образ жизни. Мех этого животного обладает особыми свойствами и потому дорого ценится. В древнерусском языке: ВЫДРА. В белорусском языке: ВЫ́ДРА; в малороссийском: ВИ́ДРА; в болгарском: ВИДРА; в македонском: ВИДРА; в сербском: ВИДРА; в словенском: VIDRA; в чешском и в словацком: VYDRA; в польском: WYDRA; в верхнелужицком: WUDRA; в нижнелужицком: HUDRA. В древнепрусском языке: WUDRO; в литовском: ŪDRA; в жемайтском: ŪDRA или UDRA; в латышском: ŪDRS. В голландском: OTTER; во фризском: OTTER, ATTER; в датском: ODDER; в шведском: UTTER; в норвежском: OTER; в исландском: OTTER. В латинском: LUTRA. В древнегреческом: ῾ΥΔΡΟΣ, ῾ΥΔΡА – гидра, водяная змея. В авестийском: UDRA- – выдра. В древнеиндийском: UDRА́S – некое водяное животное. В албанском: VIDЁR – заимствование из южнославянских языков. В румынском: VIDRĂ – заимствование из славянских языков. В осетинском: УЫРД – древнее заимствование из русского языка. В коми-пермякском: ВУРД – древнее заимствование из русского языка. В венгерском: VIDRA – заимствование из славянских языков. В чувашском: ĂТĂР – древнее заимствование из индоевропейского языка. Первый вариант этимологии. Среднеиндоевропейская конструкция биконсонантных корней, пригодная только для русского слова и для других славянских: (1) WDh + DR + XwX = высвобождаю (из капкана или другой ловушки) + пойманного + водяного (зверя). Звучание в Среднеиндоевропейскую эпоху: wedh-der-oa. В дальнейшем: wedhderoa > wodhdroa > woddrā > wōdrā > wūdrā > ВЫДРА. Обращаю особое внимание на эпизод ŏdd > ōd, который иллюстрирует следующее правило: если после краткого гласного звука исчезает один согласный звук, то гласный становится долгим. Всё строго закономерно, но лишь при одном условии: эта конструкция зародилась на Среднеиндоевропейском этапе у племени, говорившем на протоиталийском диалекте общеиндоевропейского языка этой эпохи. Много времени спустя это италийское племя вступает в племенной союз с праславянами, и те подвергают данное слово своей фонетической обработке, в ходе которой происходит процесс ō > ū. Праславяне воспринимали на слух италийский долгий гласный звук [ō], как [ū], каковое восприятие следует приравнять к фонетическому закону. Со своим собственным долгим гласным [ō] праславяне обходились совершенно иначе, а именно: ō > a, и это тоже является строгим правилом предславянской языковой эпохи. И уже при переходе в славянское состояние происходит общеславянский фонетический процесс ū > ы (утрата бемольности), который срабатывал одинаково – и для слов италийского происхождения, и для слов праславянских, ибо к этому времени слияние обоих индоевропейских диалектов было полностью завершено. Первоначальное значение: о выдре говорится как о животном, которое попало в расставленную ловушку. И по сей день на выдру ставятся капканы с приманкою, которые имеют весьма сложное устройство и требуют особых знаний и умения от тех, кто их устанавливает. Капкан должен устанавливаться в воде, в нём должна быть приманка в виде рыбы, а поскольку осторожная выдра не станет брать неживую рыбу, то рыбу в капкане нужно установить так, чтобы она производила впечатление живой – её устанавливают головою против течения, так чтобы струи воды шевелили плавники и хвост рыбы. Причина, по которой слово с обозначением этого животного так сильно распространилось по свету, кроется, видимо, в том, что индоевропейцев (арийцев) с самого начала поражала хитроумность этого устройства и сложный способ его установки. Полагаю, что слова для обозначения ВЫДРЫ существовали и раньше у всех тех народов, на территории которых водится этот зверь, а это обширные просторы Евразии и даже Северной Африки. Не могли же все эти народы узнать о существовании ВЫДРЫ со слов одного-единственного индоевропейского (арийского) племени! Стало быть, по просторам Европы распространилась весть не о животном, а о том изобретении, которое позволяло поймать его. Итак, первоначальное значение показанной выше конструкции было примерно таким: поимка ВЫДРЫ с помощью остроумного капкана; капкан на ВЫДРУ. И только много позже появилось значение ВЫДРА – просто как обозначение известного животного и не более того. Отсюда следуют такие выводы: 1) Русское слово ВЫДРА имеет италийсковенетское происхождение, каковое приравнивается к исконно славянскому. 2) Ещё на италийсковенетском этапе это слово стало проникать в другие ветви индоевропейского мира – в пралеттолитовские диалекты, в прагерманские, в праиндийские… Причём и предки летто-литовцев, и предки германцев получили это слово напрямую от италийсковенетского племени, без какого-либо посредничества других племён. Обращаю внимание на этимологию латинского слова LUTRA, которому предшествовала такая среднеиндоевропейская конструкция биконсонантных корней: (2) LW + TR + XwX = высвобождаю (из капкана) + боящегося (зверя) + водяного. Примерное звучание в Среднеиндоевропейскую эпоху: lu-ter-oa, lu-tr-oa. Первоначальное значение очень близко к описанному выше: процесс овладевания ценным животным, попавшим в хитроумный капкан, расположенный в воде. Это означает, что среднеиндоевропейские предки латинян пересказали своими средствами ту же самую мысль, которую высказали предки италийскоязычных венетов. Слабые места первого варианта: трудно понять, каким образом италийсковенетское слово проникло в авестийский и древнеиндийский языки. Трудно понять также и то, почему в рамках протоиталийского языка зародились две разных конструкции биконсонантных корней для обозначения одного и того же явления; даже и при том, что обе конструкции имеют близкие значения, это удивительно. Чувашское слово также наводит на некоторые сомнения в правильности первого варианта. Второй вариант этимологии. Всё сказанное выше остаётся в силе, кроме одного утверждения: слово ВЫДРА имеет италийсковенетское происхождение. В рамках второго варианта, это отрицается, и считается, что слово ВЫДРА имеет праславянское происхождение. Основанием для утверждения об италийсковенетском происхождении слова ВЫДРА явился описанный выше фонетический эпизод: ō > ū, невозможный у праславян, у которых действовало другое правило: ō > a. Если бы не ō > ū, то можно было бы уверенно говорить о праславянском происхождении слова ВЫДРА. Но праславянское происхождение подразумевает всё-таки правило ō > a, при котором мы бы наблюдали сейчас слово ВАДРА, а не ВЫДРА… Если настаивать на праславянском происхождении слова, то нужны доводы! Возможно, всё обстояло следующим образом: праславянское слово попало сначала в италийсковенетскую языковую среду, а затем было услышано праславянами, которые и совершили фонетический процесс ō > ū, вместо ō > a. Выскажу несколько иначе ту же самую мысль: праславяне почему-то позволили, чтобы их собственное слово было переработано на италийсковенетский лад и после этого обработали его так же точно, как и все остальные италийсковенетские слова. Считаю это совершенно ничтожным по значимости эпизодом, которому не стоило бы придавать ни малейшего значения. Но в данном случае такое предположение объясняет проникновение теперь уже праславянского слова в языки авестийский и древнеиндийский. Индоиранская языковая сфера стоит к славянам намного ближе, чем италийская, германская или кельтская. Праславянское слово могло пройти сквозь иранский языковой массив по направлению к индийскому намного проще, быстрее и естественнее, чем если бы это изначально было италийсковенетское слово. Чувашское слово не может считаться слишком уж весомым доводом в этом случае, но оно наводит на предположения о том, что у славян могло быть слово, приблизительно звучавшее как ВАДРА, а не ВЫДРА. Вывод по вариантам первому и второму: оба подразумевают правильность одной и той же конструкции биконсонантных корней, а разногласия между обоими вариантами заключаются в том, какого происхождения слово ВЫДРА – италийсковенетского или праславянского, чему обычно я не придаю никакого значения. Третий вариант этимологического исследования подразумевает полный отказ от той конструкции, которая считается правильною в первом и втором варианте. Но как бы там ни было, а нужно вразумительно объяснить, каким образом у славян мог получиться слог ВЫД-, для возникновения которого нужны совершенно особые фонетические условия в рамках славянских фонетических законов. Предлагаю такое решение этой проблемы, которое подразумевает следующую среднеиндоевропейскую конструкцию биконсонантных корней: (3) XwX + WD + RXj = в воде + прячется + направляясь (в убежище). Звучание в Среднеиндоевропейскую эпоху: oa-ud-re. Дальнейшая череда фонетических изменений: oau > ū > ВЫ- – словно бы это обычная приставка ВЫ-. Первоначальное значение: зверь, который прячется в воде. Третий вариант оставляет без ответа такие важные вопросы: – Почему это слово с такою силою и с таким упорством разлетелось по свету? – Почему народы мира отказывались от своих собственных обозначений этого животного и брали слово славянского происхождения? – Что такого необычного было в этом слове? И, наконец, чисто технический вопрос о происхождении слога ВЫД- или даже просто ВЫ-. Представленная цепочка преобразований (oau > ū > ВЫ-) может убедить только того, кто не знает фонетических законов. Третий вариант – это чисто формальный подход к этимологии. Можно изощряться в создании новых вариантов, в которых объяснялось бы происхождение слога ВЫД-, но это ни к чему не приведёт. Окончательный вывод: серьёзными считаю только первые два варианта, отдавая при этом предпочтение второму. Допускаю споры в рамках первого и второго вариантов. Третий вариант, как и любые другие попытки как-то объяснить появление слога ВЫД- у славян, считаю просто игрою ума.
|