Современное значение русского прилагательного БЫ́СТРЫЙ: совершающийся в короткий отрезок времени; стремительный, скорый; современное значение русского существительного БЫСТРОТА́: – скорость, стремительность. В древнерусском и в старославянском: БЫСТРЪ – в два слога. В белорусском языке сохранились лишь остатки этого корня, например: БЫСТРЫ́НЯ – быстрота; в малороссийском: БИ́СТРИЙ; в сербском: БИСТАР – быстрый; в словенском: BISTER – быстрый; в чешском: BYSTRÝ – быстрый, проворный; в словацком: BYSTRÝ – быстрый, умный, проницательный; в польском: BYSTRY; в верхнелужицком в качестве устарелого слова: BYSTRY – быстрый, проворный. Видимо, изначально было две разных конструкции биконсонантных корней, которые имели значения разные, но всё-таки близкие по смыслу. Позже, однако, позднеиндоевропейские корни, образовавшиеся из этих двух конструкций, стали звучать, по причинам фонетического характера, очень похоже, после чего и произошла контаминация – наложение обоих корней друг на друга с установлением единого звучания и единого смысла. Первая среднеиндоевропейская конструкция биконсонантных корней: BhW + WGj + TR = взбадриванием + понукаем + теребя (вожжи). Среднеиндоевропейское звучание: bhu-ug’-tre, bhu-ug’-ter. В дальнейшем: bhuug’tre > bhūk’tr- > БЫСТР-. Первоначальное значение: понукание лошади с целью добиться быстрой езды в повозке. Вторая конструкция: BhW + ST + RXw = взбадриваем + остановившихся + чтобы спешили. Среднеиндоевропейское звучание: bhu-st-ro. Первоначальное значение: тревожное взбадривание остановившихся от усталости людей с целью заставить их срочно возобновить движение, ввиду надвигающейся опасности. Выводы по итогам контаминации: идея быстроты и скорости – это то, что объединяет обе конструкции, а все остальные дополнительные значения были отброшены. Можно сказать, что в смысловом отношении, возобладала вторая конструкция. В отношении же фонетическом, пересилила первая конструкция, где ū > ы, тогда как в конструкции второй такого перехода быть не могло – там получилось бы u > ъ > о. Есть основания, однако, не проявлять особой уверенности по поводу моего утверждения о двух конструкциях и последующей контаминации. Возможно, конструкция была только одна – первая. Нужны дополнительные доводы, но пока что впечатление такое, что конструкций было всё-таки две. Особое примечание по поводу корня БЫСТР- в некоторых славянских языках: Идея быстроты и скорости была переосмыслена в некоторых славянских языках через такую цепочку понятий: нечто быстрое – то, что быстро осознаётся и становится понятным – нечто ясное и понятное. Впечатление о том, что это было так – безоговорочно ложное, но, судя по всему, именно оно основательно закрепилось в языковом мышлении этих народов. Славяне не терпят омонимов и стараются избегать их в своих языках. В данном же случае омонимия имеет место, но носители этих языков словно бы не признаются в этом и делают вид, что это некое переосмысление. В болгарском языке: БИ́СТЪР – чистый, ясный, прозрачный; в македонском: БИСТАР – прозрачный, чистый; в сербском: БИСТАР – ясный, прозрачный; в словенском: BISTER – ясный, светлый; в нижнелужицком: BYTŠY – ясный. Среднеиндоевропейское сочетание биконсонантных корней: BhS + KjT + RXj = в солнечный день + хорошо различимые + ориентиры (вехи). Предполагаемое среднеиндоевропейское звучание: bhes-k’et-re; скорее всего, впрочем, было так: bhes-k’t-re. В дальнейшем: bhesk’tre > bhosk’tr- > bosstr- > bostr-. Позже – контаминационные процессы, при которых корень būstr- наложился на корень bostr- и поглотил его. Первоначальное значение: идея хорошей видимости. Возможно, проводилось сравнение между видимостью в пасмурные дни и в дни погожие. Получался примерно такой общий смысл: ну, вот теперь-то мы хорошо различаем нужные нам ориентиры. Корень БЫСТР-, передающий идею хорошей видимости, не имеет никакого отношения к русскому языку и к восточнославянским. Трубачёв приводит пример такого значения в русинском языке, но, видимо, это был редкий случай, свойственный лишь отдельному диалекту и возникший под влиянием других славянских языков.
|