В свои год и восемь месяцев мой сынишка обнаруживает явную склонность к музыке: он очень внимательно слушает её и от одних музыкальных или песенных произведений приходит в неописуемый восторг (танцует, хлопает в ладоши, кружится до упаду, подпевает), а другие ему не нравятся, и он злится и с возмущением требует, чтобы я это выключил. Заметил я за ним это дело уже давно – с год примерно. И сразу стал принимать нужные меры: если музыка, то, прежде всего классическая – а я и сам на такой вырос и очень люблю её. И моему малышу она тоже нравится. А если это что-то эстрадно-популярно-лёгкое, то пусть оно будет просто хорошим, приятным на слух, вызывающим положительные чувства… Английский язык – вреден для психики и умственного развития. Поэтому я таких песен своему малышу не даю слушать. Он у меня слушает песни на литовском языке – народные и современные эстрадные, и они ему очень нравятся. Песни на языке африкаанс – это у нас вместо утренней молитвы. Каждое утро у нас начинается с этих песен (про бура и его ружьё и про генерала де ла Рэя), и Малыш от них в полном восторге. Давал я ему слушать и французов (Мирей Матье – прежде всего), немцев, итальянцев, норвежцев… И вот недавно дал ему впервые послушать песенку Аббы «Фернандо». Она его привела в восхищение, и тогда я стал слушать с ним и все остальные песни Аббы. Слушали и смотрели мы с ним несколько дней и большими порциями – методом погружения. Причём Малыш смотрел и слушал их просто в полном изумлении – глаз не мог оторвать от экрана. Слушал и смотрел и я. Никогда в жизни не погружался в них так основательно, как в этот раз. И что же выяснил? Блондинка и брюнетка (Агнета и Фрида). При них – два мужа (Бенни и Бьёрн). Женщины – каждая по-своему прекрасна, и сказать, какая из них красивее – я затрудняюсь. У блондинки – заметная монголоидная примесь, и она, как мне показалось (я не уверен, что прав), лидирует. У брюнетки черты лица более совершенны, и она более нордическая, чем блондинка. И вообще - самая нордическая из всех. Такое бывает, тем более, что норвежка Фрида всё-таки не совсем брюнетка – у неё голубые глаза, а волосы рыжеватые. А вот с мужчинами я потерпел сокрушительное интеллектуальное поражение: у меня наступило какое-то помутнение разума, и я так и не смог включить его, когда рассматривал Бьёрна и Бенни. Дело в том, что я так и не понял, чем они отличаются друг от друга: вижу, что у одного голова больше, а у другого меньше; вижу, что один пианист и лишь изредка гитарист, а другой – только гитарист; вижу различие в лицах, но понять, кто из них кто – я не в состоянии… Тут какая-то неразрешимая тайна, и я почтительно отхожу от неё в сторонку – мне её никогда не разгадать. Ну, и каков же мой общий вывод об их творчестве – хорошо это или плохо? Думаю, что в основном – хорошо. Хотя мерзкий английский язык, вместо прекрасного и богатого шведского – это очень-очень обидно. Если у меня есть к ним какие-то претензии, то, в первую очередь, вот по этому пункту. Отказаться от собственного языка и петь только на убогом языке деградирующих англосаксов – это непростительно. Но, если отвлечься от этого, то тогда – что остаётся? Остаются яркие и приятные впечатление, остаётся радость в душе, остаётся хорошее настроение. А что ещё нужно? Вот двадцатый век ушёл в прошлое, и кого можно вспомнить из всех популярных певцов и песен этого века? Да только их! Я думаю, что на человека советского производства их песни, и самый их облик производил особенное впечатление. У нас-то почти все песни были еврейскими и иудейскими (музыка, стихи, исполнители, содержание, идеологическая и духовная направленность – всё шло только от одной национальности), и это накладывало на них неизбежный отпечаток. Бесконечные еврейские песни, которые преследовали советского человека от рождения до самой смерти – они просто подавляли. А здесь – что-то новое и непривычное… Советские люди не понимали, в чём дело, но интуитивно чувствовали: это не то, что у нас. Бесконечные песни Мёртвого моря – утомляли. Да, Абба – это свежая струя, это что-то светлое… так, по крайней мере, казалось.
И всё-таки от впечатление от Аббы остаётся грустное. И вот почему. Ушла эпоха и больше не вернётся – это понятно. Будет что-то новое и непохожее на прежнюю жизнь. Белые люди новой эпохи будь слушать эту самую Аббу и слезами обливаться, приговаривая: – Как сказочно прекрасен и красив был тот мир. И почему же мы его потеряли? И на что мы его променяли? Второй Аббы у белых людей уже не будет: мусульмане, негры, китайцы, кавказцы, албанцы никакой Аббы уже больше не допустят. Песни у белых людей будут примерно такие, как та, которую мы с Малышом слушаем каждое утро: Бур эн сэй рур – Бур и его ружьё. Белый бур никогда не расстаётся со своим ружьём, потому что кругом враги – или негры, или англосаксы. Белый бур, не расставаясь со своим ружьём, так и живёт всю свою жизнь… Белые люди, если выживут, будут жить только так: находясь в постоянной боеготовности и не расслабляясь.
И ещё про Аббу. Долго думал о том, что они хотели сказать, и вот что получилось: 1) На мир нужно смотреть только английскими глазами и говорить и думать о нём только по-английски. 2) Мир, в котором мы живём и который мы воспеваем – прекрасен. 3) Этот мир правилен и не подлежит сомнению. 3) Всё, что мы поём – это не вопрос и не размышление, это категорическое утверждение: так и только так. И не иначе. Мы знаем истину и уверенно провозглашаем её. Мы никогда не ошибаемся! 4) То, о чём мы поём, будет вечно. Мир, в том виде, каков он сейчас есть, таким и останется. Ни о чём не беспокойтесь, наслаждаясь этим миром – он никогда не изменится!
А ведь изменится!
|